Четыре совета от Габриэля Гарсиа Маркеса
Многие знают Габриэля Гарсиа Маркеса исключительно как великого автора, но мало кто слышал о нем как о преподавателе. В 1986 году он основал Международную школу кино и телевидения на Кубе, а в следующем году открыл сценарную мастерскую.Книга «Искусство рассказывать истории», недавно впервые вышедшая на русском языке, показывает Маркеса как учителя. В ней — любопытные истории из его практики, разборы сюжетов, диалоги с учениками и приемы, которые сам писатель не раз использовал в своих текстах.
Не бойтесь выбрасывать лишнее
Один из самых трудных и самых зрелых навыков писателя, по мнению Маркеса, — умение отказываться от фраз, сцен или даже целых глав, если они не работают на историю. Даже если они всем кажутся хорошими, нужно уметь смотреть на свою работу критически.
«Вы должны научиться отсекать лишнее. Славу хорошего писателя составляет не столько то, что он публикует, сколько то, что он выбрасывает. Другие этого не знают, но сами вы помните, что отмели, а что оставили. Выбрасывая, вы встаете на верный путь. Чтобы писать, нужно быть убежденным, что ты пишешь лучше Сервантеса; в противном случае человек оказывается хуже, чем есть на самом деле».
Но не стоит удалять безвозвратно то, что вырезаете. Лучше отложить и сохранить этот материал: возможно, какая-то сцена или метафора идеально подойдет для другой истории.
Смиритесь с неопределенностью
Часто кажется, что настоящие профессионалы с первого раза видят готовый результат и абсолютно в нем уверены. Но сам Маркес, который никогда не перечитывал свои книги после публикации, опасаясь найти в них незамеченные недостатки, считал, что не существует настоящего творчества без риска и доли неопределенности.
«Когда я вижу количество проданных экземпляров и хорошие отзывы критиков, я с ужасом обнаруживаю, что все ошибаются — критики и читатели — и что книга на самом деле дерьмо. Более того — говорю это без ложной скромности, — когда я узнал, что мне присудили Нобелевскую премию, моей первой реакцией была мысль: “Черт, они поверили! Они купились!” Такая доля неуверенности ужасна, но в то же время необходима, чтобы сделать что-то стоящее. Высокомерные всезнайки, которые никогда ни в чем не сомневаются, рано или поздно садятся в лужу».
Творческая тревожность — это не недостаток, а признак того, что вы стремитесь к лучшему. Она не даст вам остановиться на первом удачном варианте и будет двигать вперед.
Устанавливайте свои правила игры
Кому, как не родоначальнику магического реализма, лучше всего знать, как сделать необычное частью привычного мира? Именно роман Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества» стал эталоном и родоначальником жанра, в котором волшебное естественно вплетается в реальность.
И если вы хотите пойти по его стопам, важно помнить, что именно писатель устанавливает правила, а читатель им верит.
«Это как шахматы. Со зрителем — или с читателем — устанавливаются правила игры: слон ходит так, ладья этак, а пешки вот так... Но как только правила приняты, они становятся непреложными. Если один игрок пытается их менять на ходу, то другой этого не приемлет. Дело в самой игре, в истории. Если тебе верят, то ты спасен; можешь спокойно играть дальше».
Ищите свой «зонтик»
История может родиться из незначительной, почти случайной детали, которая становится центром всей сцены или даже всей истории. Главное — увидеть в обычном предмете скрытый смысл, загадку или символ.
Яркий пример такого подхода — случай, который Габриэль Гарсиа Маркес рассказал на своем семинаре. Увидев в журнале фотографию с похорон японского императора, он мысленно отбросил все лишнее: охрану, толпу, официальный повод. В итоге от сложной композиции осталась одна деталь — черный зонтик в руках вдовствующей императрицы.
«Я абсолютно убежден, что в этом зонтике есть история. Если бы у нашей мастерской была другая цель, я бы предложил начать с этого зонтика и попытаться снять полный метр. Но наша цель — полчаса. У меня такое впечатление, что в конце концов мы вернемся к этому зонтику. Помяните мои слова!».
Три совета от Марины Москвиной
Если хочется писать, но ничего не получается, стоит сначала научиться видеть. Именно этому посвящена книга «Учись видеть. Уроки творческих взлетов» Марины Москвиной — финалиста премии «Ясная Поляна», лауреата международной литературной награды IBBY и автора Тотального диктанта 2025 года.
Вместо сложных теорий и правил Москвина рассказывает, как настроить «внутреннее зрение», услышать будущих героев в уличных диалогах и превратить повседневность в источник сюжетов и образов.
Начните с ботинок
Вслед за Сент-Экзюпери Марина Москвина повторяет золотое правило писателя: «Учиться нужно не писать, а видеть!». И начать можно буквально с нуля, с самого простого: обуви людей вокруг себя.
«Всегда первым делом смотрите на ботинки! Они вам всё скажут о человеке. Я с ума схожу, когда смотрю на ботинки людей: особенно в вагоне метро это выглядит колоритно. Чудовищную нежность я испытываю к носителям ботинок».
Но умение видеть, конечно, не ограничивается предметами гардероба. Писательница советует пробовать разглядеть истории в непримечательных на первый взгляд вещах: львах на фасадах старых домов, рыбках в аквариуме, объявлениях в автобусе или даже в кусочке сахара или камушке с моря.
«Вы не представляете, какие колоссальные возможности открываются нам, когда мы чувствуем и понимаем предмет, когда мы находим с ним контакт, нащупываем единство между собой и безграничным морем предметов. Но начинать свое исследование, погружение, постижение надо, сконцентрировавшись на чем-то одном. Весь мир вокруг прекратит свое существование, а это одно останется, и ты в это одно ушел с головой».
Сначала выплесните, потом отполируйте
Творчество требует не только внимательного взгляда, но и внутренней свободы. Марина Москвина настаивает: чтобы писать по-настоящему искренне, нужно научиться отключать внутреннего контролера.
«Смело говорите, что вы хотите сказать. Не беспокойтесь, правильно это или нет, вежливо ли, уместно ли. Пусть это выплеснется наружу. Пишите о близком, о пережитом, о том, что накипело. Поймайте интонацию, которой вы разговариваете с самим собой, и шпарьте! Я бы даже вот так сказала: не думайте».
Если вы хотите стать писателем, пишет Москвина, надо отыскать в себе такую точку, где вы и напряжены, и расслаблены одновременно. Сначала стоит разрешить себе право написать сырую и неидеальную версию. А уже потом, когда эмоции и идеи оказались на листе, включить самоконтроль и работать над слогом.
Оттачивайте неотточенную наблюдательность
Город — это бесконечный источник вдохновения. Метро, автобус, очередь в кофейне, разговор соседей во дворе — всё это готовые диалоги, характеры и сюжеты. И ваша задача как начинающего писателя, напоминает Москвина, — поймать их и записать.
«Каждый момент бытия имеет свою ценность, каждое услышанное слово — вес и аромат. Как я люблю проходные реплики, мелькающие в толпе лица, движущиеся на эскалаторе фигуры. Метро, троллейбус, общественный транспорт, какая-нибудь забегаловка — для меня упоительный и непревзойденный театр. Двор, магазин, улица, соседи, моя семья — бесконечно любимые мной и дорогие люди, близкие и далекие неведомые, тающие вдали — всё для меня натура, всё — палитра».
При этом ваш блокнот должен стать коллекцией не просто случайных фраз, а историй. Начните записывать не только реплики, но и обстоятельства: где это было, как люди выглядели, что делали. Фиксируйте интонации, оговорки, эмоциональные окраски — именно они делают речь живой.
Будьте аморальны (в литературе) и пишите в ритме джаза. Советы от Франсуазы Саган и Уильяма Фолкнера
Два великих литератора, Франсуаза Саган и Уильям Фолкнер, жили в абсолютно разных мирах: французская богемная звезда, взорвавшая литературный мир в 18 лет, и лауреат Нобелевской премии, летописец американского Юга. Но их взгляды на писательский труд оказались удивительно созвучны.
Вам не нужен диплом. Нужна одержимость
Оба мастера были самоучками, формальное образование их не интересовало. Саган несколько раз исключали из школы, а потом она провалила годовой экзамен в Сорбонне, предпочтя учебе написание своего дебютного романа «Здравствуй, грусть». А Фолкнера дважды оставляли на второй год. Он не окончил ни старшую школу, ни университет.
«Не думаю, что кто-либо может кого-либо чему-то научить… Молодой писатель, который одержим, который жаждет писать, хотя не понимает почему, — он будет черпать знания отовсюду, где найдет… Писателю, которому есть что сказать, некогда учиться. Он слишком занят познанием».
Дисциплина и лень — две стороны одной медали
Франсуаза Саган могла браться за книгу, имея в голове лишь образ главного героя и пару сцен. Она не планировала все до мелочей, а позволяла ритму повествования, который сравнивала с джазом, вести себя за собой: «Мне нужно начать писать, чтобы у меня появились идеи».
Но, несмотря на вольный стиль письма и такой же образ жизни, она строго относилась к самодисциплине. Задавшись целью писать по 2–3 часа в день, она неуклонно следовала этому графику.
Фолкнер, называя себя ленивым, советовал делать основную работу в голове, а за бумагу браться лишь когда придет время «ненавистного труда» по переносу текста. Однако, когда дело касалось заработка, он мог быть чрезвычайно усидчивым. Подрабатывая сценаристом, чтобы содержать семью, он мог написать 35 страниц в день, тогда как хорошим результатом для других считалось пять. Но писатель не забывал, что важно вовремя остановиться:
«Никогда не пишите до изнеможения. Всегда заканчивайте писать, пока процесс идет хорошо. Тогда вам будет проще вернуться к нему снова».
Будьте «аморальны» и берите то, что нужно
Задача писателя не задокументировать реальность, а поймать ее врасплох и создать свою. Взять из жизни все необходимое, не оглядываясь на условности. В этом взгляде на литераторство оба автора оказались единодушны.
Саган отказывалась выносить моральные суждения своим персонажам: «Единственная мораль для писателя — это мораль его эстетики». Она была убеждена, что искусство по своей природе не может быть реалистичным: оно подчиняется форме, тогда как жизнь аморфна. И потому единственная доступная писателю цель — не фактографическая точность, а обнажение чувственной правды.
Фолкнер высказывался еще категоричнее: «Писатель абсолютно аморален. Он берет то, что ему нужно, откуда посчитает нужным, и он делает это открыто и честно, потому что сам надеется, что созданное им будет достаточно хорошо, чтобы другие люди крали у него, и он приветствует это, как его предшественники, он чувствует, приветствовали бы кражу созданного ими».
***
Советы мастеров могут казаться противоречивыми: Маркес призывает безжалостно редактировать себя, а Москвина рекомендует сначала выплеснуть все на бумагу без оглядки. Фолкнер привык тщательно обдумывать каждую мысль, а Саган — писать в ритме джаза. Но в этом и заключается главное: не существует единственно верного рецепта гениального романа.Самый важный секрет, который объединяет всех титанов литературы, прост и сложен одновременно: чтобы научиться писать, нужно писать. Так что пора закрывать эту вкладку и открывать блокнот: теперь ваша очередь.
