«ВЫ СКОТИНА!» Так начиналось одно из писем Артуру Конан Дойлу, которое он получил после смерти Шерлока Холмса в рассказе «Последнее дело Холмса». После публикации этой истории журнал The Strand, в котором издавался писатель, потерял 20 тысяч подписчиков, а сам Дойл получил целый мешок писем с проклятиями. Непросто с такими-то фанатами, неправда ли? Естественно, что через 10 лет Холмс вернулся и больше уже никогда нас не покидал.
В Книге рекордов Гиннеса Холмс назван самым часто изображаемым на экране литературным человеческим персонажем (среди всех персонажей на первом месте Дракула, но он все-таки бессмертный), а еще есть бесчисленные театральные постановки, радиоспектакли, компьютерные игры и комиксы. Из четырех романов и 56 рассказов писатель создал целую вселенную.
Энтони Горовиц, автор двух романов о Шерлоке Холмсе («Дом шелка» и «Мориарти»), — идеальный проводник в мир Артура Конан Дойла. Он расскажет, зачем нужно читать книги о знаменитом сыщике, как Холмс стал символом своей эпохи и почему Мориарти, который появлялся всего в одном рассказе цикла, играет такую важную роль в каноне.
Зачем читать книги о Шерлоке Холмсе?
Во-первых, с этого начинается вся современная детективная литература. Современный детектив родился благодаря Шерлоку Холмсу.
Эти книги, как и романы о Джеймсе Бонде, так и ждут, что читатели их откроют для себя: в них прекрасный слог, придуманный мир, от которого получаешь удовольствие, и они сами по себе уникальны. Они могут вас удивить, потому что в рассказах о Шерлоке очень мало убийств, эти истории куда более своеобразны.
Дойл — необычайно умный писатель. Можно сказать, что он приверженец готического романтизма: вспомните, как он описывает Лондон, атмосферу мира, впечатления от улиц, туман и все такое. Это совсем не то, о чем вы думаете, когда смотрите на Роберта Дауни младшего или Бенедикта Камбербэтча, так что истории Артура Конан Дойла приведут вас в восторг, порадуют и удивят.
Проговорим очевидное: литературный Шерлок не носит охотничью шляпу и никогда не говорит «Элементарно, Ватсон».
Абсолютно точно. Есть некоторые небольшие ошибки, которые были допущены. Однако они в конце концов стали считаться каноном.
Очевидно, что сегодня Шерлок Холмс – мировой бренд, но его популярность в викторианской Англии была просто невероятной...
Люди носили траур, когда он умер. После Рейхенбахского водопада люди выходили на улицу только в черном, так они были огорчены его смертью. Да, он был совершенно огромным феноменом, я полагаю, Гарри Поттером того времени. И сделал Дойла очень богатым.
Меня всегда поражало, что Дойл сомневался в своем персонаже: он считал Холмса ниже себя, ненавидел его, хотел избавиться от него. Мысль об этом всегда заставляет меня улыбаться. Дойл считал, что романы об убийствах, детективная литература, да называйте как угодно, – ниже его достоинства. Он считал их слишком банальным.
Он хотел, чтобы люди читали его готические, исторические произведения. Он поставил на кон свою репутацию ради книг «Белый отряд» и «Михей Кларк», о которых сейчас мало кто помнит. Он с радостью убил Шерлока в рассказе «Последнее дело Холмса» и воскресил его исключительно по меркантильным причинам.
Актеры обычно изображают Холмса как безэмоционального социопата, хотя на самом деле литературный Шерлок – достаточно дружелюбный, чуткий человек, который находится в мире с самим собой.
Не уверен, что это так. Если вы прочтете, что Ватсон пишет о Холмсе, особенно в ранних произведениях, например, в «Этюде в багровых тонах», то увидите, что он достаточно сильно может раздражать. Холодный, сдержанный, да еще и в квартире у него не убрано.
Есть пара моментов, когда он переживает за Ватсона. В одной истории Ватсон ранен, и Холмс бросается к нему на помощь, некоторое время Шерлок очень обеспокоен его состоянием. Но по большому счету, у Холмса довольно сложный характер.
Гениальность этих книг заключается в том, что если бы вы или я встретились с Холмсом в реальной жизни, он вряд ли бы нам понравился. Но мы видим его глазами Ватсона, который его абсолютно обожает; который осознает все его недостатки, но в то же время восхищается его детективными способностями, его талантами и интеллектом. И именно взгляд Ватсона и дружба Ватсона делают эти книги такими привлекательными.
Не считая «Собаки Баскервилей», рассказы о Холмсе гораздо известнее романов о нем. При этом ни один из 4 романов не может похвастаться особенно большим объемом. Есть ли в Холмсе что-то такое, что делает его особенно подходящим персонажем именно для коротких историй?
Да, когда я работал над «Домом шелка», я обнаружил, что одна из самых больших моих проблем, – как написать историю о Холмсе длинной в 90 тысяч слов. Дело в том, что у современных романов примерно такой объем – 90 тысяч слов; а самая длинная история о Холмсе составляет всего около 44 тысяч слов. Это ведь не классические детективные истории об убийствах с большим количеством подозреваемых. Они гораздо более своеобразны.
Обычно рассказы устроены так: есть какая-то ситуация, которую очень сложно объяснить, поэтому на протяжении 15 или 20 страниц Холмс растолковывает, что к чему. Сюжеты всех рассказов связаны с какими-то происшествиями. Романы объемом побольше, но и они тоже довольно компактные.
Границы сюжета при этом могут быть очень широкими: например, персонажи могут прибыть в Англию из Америки, где они были связаны с мормонами и где существовал заговор с целью их убить. Однако убийство — это не такой большой эпизод. Именно поэтому эти преступления так хорошо подходят именно для рассказов.
Холмс растворился в истории лучше, чем какой-либо другой персонаж, — он такая же часть своей эпохи, как королева Виктория или Джек-потрошитель. Как ему это удалось?
У Холмса интересные отношения с историей. Мы смотрим на поздневикторианскую Англию через призму, созданную Артуром Конан Дойлом. Это один из его величайших талантов как писателя — придумывать готические истории, способные вызывать в воображении целый мир.
Я могу назвать только одного автора, творчество которого можно описать и пятью словами, чтобы сразу же окунуться в созданный им мир. Поэтому я говорю вам: туман, газовые фонари, экипаж, скрипка Страдивари… и вы сразу же переноситесь в эту историю! Она обволакивает вас, вы чувствуете ее, более того это встреча с чем-то знакомым; вы поселяетесь внутри истории и влюбляетесь в нее.
У британцев это все теперь в крови, нам от этого уже никак не избавиться. И в этом и был гений Дойла как писателя, даже больше, чем в его сюжетах.
Когда вы писали продолжение Шерлока Холмса, вы погружались в мир Артура Конан Дойла или пытались привнести в него что-то современное? Как вам удалось передать голос викторианской Англии из XXI века?
Я не заинтересован ни в каком другом подходе, кроме как погружаться в его мир. Я делал в точности то, что делал Дойл. Я читал его книги, я пытался понять, что он хотел в них достичь и как он это делал. И хотя, опять же, я не такой хороший писатель, как Дойл, я делаю все, что в моих силах, чтобы писать, как он. Поэтому я подчиняюсь всем его правилам.
Мне помогает, что на протяжении всей своей жизни я читал литературу XIX века, все мои любимые авторы жили тогда — начиная от Диккенса и Гиссинга и заканчивая Оруэллом, который жил уже в начале XX века. Но и сам Дойл тоже писал в начала XX века. Иногда мне кажется, что часть своей жизни я прожил в XIX веке, и поэтому мне нетрудно перенять язык и сентиментальность того времени.
Мориарти — один из центральных персонажей цикла о Шерлоке Холмсе. Однако профессор появляется всего в одном рассказе. Почему он оказал такое большое влияние на канон?
Мориарти — творение великого гения. Причина, по которой этот персонаж так успешен и могущественен, кроется, прежде всего, в его имени. Дойл блестяще называл персонажей. И Мориарти — просто лучшее имя для злодея, которое ассоциируется и с моргом (англ. morgue), и со смертностью (англ. mortality), но не только. Как ни странно, но на самом деле это имя мальчика, с которым Дойл учился вместе в школе. Вот откуда он взял это имя. Но это блестящий выбор.
О Мориарти так мало известно – он появляется в одном рассказе и упоминается еще в двух, – но этого достаточно. Шерлок его невероятно уважает: в «Последнем деле Холмса» он превозносит его и помещает в некий контекст. Забавно, что до этого он раскрыл довольно много дел, даже не упоминая его, а теперь кажется, будто каждое преступление в Лондоне как-то вязано с Мориарти. Просто потрясающая придумка!
Если бы мы знали больше о Мориарти — как он действовал, чем зарабатывал на жизнь до того, как стал преступником, — он бы не оказывал на нас такое большое впечатление.
Именно из-за того, что о нем так мало известно, мне очень понравилось работать над моей книгой «Мориарти». Особая радость — придумать свой собственный мир. Когда я закончил «Дом шелка», мне казалось, что лучше я уже не напишу. Я использовал все приемы, даже вставил фразу «Элементарно, Ватсон». Я описал все сцены с Холмсом, которые ждет читатель. И я понял, что не могу написать еще один роман о Холмсе, ведь больше мне нечего сказать. Так что я решил посмотреть на все с другой стороны и переключился на Мориарти.
В голову мне пришла такая мысль: Мориарти — самый злой человек в мире. Можно ли написать книгу, столь же злую, как он? Таков был план. Я напишу злую книгу. И это именно то, что я сделал.
Какие рассказы вы бы порекомендовали читателю, который только начинает знакомиться с произведениями о Шерлоке Холмсе?
Ух ты, это сложный вопрос. Я думаю, никак не обойтись без «Скандала в Богемии» – это уже классика. Мне всегда очень нравился «Умирающий сыщик», это одна из моих любимых историй. «Чарльз Огастес Милвертон» – замечательный, просто замечательный заглавный персонаж, поэтому это тоже один из моих любимых рассказов. И я думаю, еще «Пестрая лента» – очень готическая история, которая тоже уже стала классикой.
У какого рассказа о Шерлоке Холмсе самый оригинальный сюжет?
Я бы выбрал «Подрядчика из Норвуда». Это действительно хороший рассказ с великолепным сюжетным поворотом.
Любимая реплика Холмса?
«Отбросьте невозможное — и то, что останется, каким бы невероятным оно ни казалось, должно быть истиной» из рассказа «Знак четырех».
Лучший второстепенный персонаж из оригинального цикла?
Чарльз Огастес Милвертон.
