«– И что?»
Такой краткий эпиграф открывает «И нас пожирает пламя», последний на сегодня роман Жауме Кабре. Вопрос, если верить интервью, задал некий Цви Кац, друг автора, когда тот пожаловался ему: увяз в работе над книгой, да еще так вышло, что один из главных героев – поросенок (точнее, маленький дикий кабан). Кабре невозмутимость Каца понравилась – действительно, за десятилетия работы он уже вел повествование от лица трупов, неодушевленных предметов и отъявленных негодяев, смешивал в одном абзаце века, пространства и точки зрения. Ему ли после всего этого чураться кабанят? В итоге Кабаненок остался и придает роману очарования. На него Кабре никогда и не скупился – интеллектуализм его прозы всегда уравновешен человечностью.
Память Каталонии
Жауме Кабре родился в 1947 году в Барселоне, по паспорту, безусловно, испанец, но идентичность каталонца для него важнее. Свои книги Кабре пишет на каталанском – и делал так еще в 1970-е, во времена, когда был жив диктатор Франсиско Франко (1892 – 1975), при котором вытравлялась любая инаковость. Писать на родном языке для Кабре было принципиальным решением, хоть он и не осуждал коллег-каталонцев, выбравших испанский. «При диктатуре, – говорил он в интервью, – каждый справляется как может. Не хочется никого осуждать».
Времена изменились к лучшему: после смерти Франко каталонских писателей постепенно перестали прижимать, и в 1978 году вышел «Гальсеран, герой черной войны», дебютный роман Кабре. Уже в нем молодой автор подступился к теме, которая станет для него определяющей: зло в человеческой природе. Заглавный персонаж, прославившийся во время династической войны XIX века, – никакой не герой, а бандит, которого война выносит на вершины славы. Правда, художественное исследование людской жестокости и страстей в одну книгу не уместилось (да и не могло), так что Кабре продолжил развивать бездонную тему и дальше.
Спокойная судьба
Вся жизнь Кабре связана с Каталонией. «Своим личным и культурным развитием я обязан Барселоне», – рассказывал писатель. Жил он при этом и в других городах (об одном из них, Таррасе, он написал три книги, где вывел Таррасу под именем Фейшеса), но всегда в пределах своей родной полустраны, вечно желающей независимости. Возможно, поэтому во многих его романах – в частности, в «Тени евнуха» (1996) и «Голосах Памано» (2004) – всплывают воспоминания о годах франкистского режима, когда жизнь была тяжела, но тем важнее были храбрость, поддержка и всё достойное, что сохранил человек.
Путь самого Кабре пришелся на относительно благополучные годы. Детство прошло в любящей семье (чему очень позавидовали бы многие его герои). Дальше – учеба на филолога, преподавание, совмещенное с писательской карьерой и работой сценариста: Кабре в том числе приложил руку к первым оригинальным сериалам на каталанском. В общем, он принадлежит к категории писателей-интеллектуалов, которые не нуждаются в экстремальном опыте – ездить на войны, устраивать дебоши, быть светским львом – чтобы творить. Достаточно знания материала и богатой фантазии.
Всё переплетено
В фантазии Кабре не откажешь, причем речь не только о сюжетной изобретательности, но и о технических приемах. Чтобы удостовериться в этом, достаточно прочесть первую сотню страниц «Я исповедуюсь» (2011) – романа, который писатель создавал восемь лет, его самого известного международного хита. Главный герой «Я исповедуюсь» – Адриа Ардевол, сын жестокосердного собирателя древностей из Барселоны, а сюжет закручивается вокруг очень примечательной скрипки, жемчужины отцовской коллекции. «Я исповедуюсь» охватывает столетия и затрагивает больше сотни персонажей, причем некоторые не стесняются перевоплощаться друг в друга.
Читать «Я исповедуюсь» лучше внимательно – перепрыгнул через строчку, а мимо пролетело несколько веков. Действие, словно на безумной машине времени, скачет по маршруту «наши дни – эпоха инквизиции – Вторая мировая война» в пределах одного абзаца, чтобы в итоге эпохи слились воедино, создавая ощущение, что написанное происходит всегда.
«Звали его Николау Эймерик, исполненный религиозного рвения, он сумел возглавить инквизицию и твердой рукой искоренял зловредные ереси в каталонских землях. Николау Эймерик родился 25 ноября 1900 года в Баден-Бадене, довольно быстро получил звание оберштурмбаннфюрера и, прекрасно проявив себя в качестве оберлагерфюрера Освенцима, в 1944 году принял участие в решении венгерской проблемы».
Потерянные ключи
Трюк с перемешиванием временных пластов Кабре освоил во время работы над «Голосами Памано», где учительница, работая над книгой о старых школах, находит тетрадь коллеги из 1944 года, и их жизни необъяснимо сплетаются. «Излагать обе истории последовательно или чередовать их в разных главах не работало. Но почему бы не начать предложение в 1940-х, а закончить – в 2000-х? Я могу смешать всех персонажей, все эпохи и играть в бога. Это было очень весело. Самое сложное – сделать так, чтобы читатель мог разобраться, что происходит», – рассказывает он в интервью, потом добавляет, что в «Я исповедуюсь» сплёл еще больше линий, то есть превратился в еще большего бога. И радостно хохочет.
Всё так. В «Я исповедуюсь» и многих других романах Кабре прячет от глаз магистральную линию сюжета – и всё происходит одновременно, каждый объект вращается по своей орбите, взгляд дробится. Получить ключ и осознать, в чем смысл происходящего, читатель может лишь дочитав книгу до конца. Возможно, поэтому в увесистых томах Кабре с их неспешным повествованием есть что-то от триллера или детектива, которые лихорадочно дочитываешь – не столько чтобы узнать, кто убийца, сколько чтобы понять, что вообще происходит. А убийцы у Кабре все.
Хроника человеческой мерзости
Размышления о зле пронизывают весь корпус текстов Кабре – писатель вновь и вновь спрашивает сам себя: «как человек превращается в чудовище?» – и не находит ответа. Весь роман «Я исповедуюсь» родился из мысли: безжалостный инквизитор Николау Эймерик, житель XIV века, и куда более близкий нашим временам комендант Освенцима Рудольф Хёсс – суть одно. Та же тупая уверенность в своей правоте, та же готовность убивать, тот же бесконечное насилие, которое эти люди ставят на поток. Здесь формальный прием с перетеканием времен друг в друга поддерживает идею: зло, к сожалению, вечно. Поэтому главный герой Адриа Ардевол, став писателем, не может закончить книгу «История зла» – предмет исследования неисчерпаем.
«А жизнь прекрасна. Особенно теперь, когда Земля снова стала плоской и они, ведомые ясным взглядом фюрера, показывают человечеству, что такое сила, мощь, правда и будущее, и учат, что достижение идеала несовместимо с какими-либо проявлениями сочувствия».
Жауме Кабре продолжает думать о зле, и ему не всегда нужны сотни страниц, чтобы совершить очередной подход к теме. В сборнике «Когда наступит тьма» (2017; тринадцать хлестких историй, почти каждая из которых посвящена убийству) есть резкий даже по меркам книги рассказ «Райские кущи», написанный от лица детоубийцы, – нечто вроде выкрученной на максимум «Лолиты», где автор констатирует: нет такой мерзости, за которую человек бы не простил себя любимого.
«Теперь, за много лет, мне удалось построить версию происшедшего, по которой выходит, что я ни в чем не виноват. Ни в одном из пяти детоубийств».
Ответ искусства
Вторая тема, так же интересная Кабре, как вопрос о природе зла, и несколько его уравновешивающая, – творчество. В его романах музицируют, учат языки и пишут книги, говорят об искусстве, видят (или не видят) в нем спасение, благодаря искусству обманываются, разочаровываются и вновь обретают надежду. Часто задает рамку всей книге, казалось бы, постороннее произведение: так, в делении на части «Тени евнуха» воспроизводится структура Концерта для скрипки с оркестром Альбана Берга, а «Ваша честь» (1991), роман о катящемся на дно судье из XVIII века, построена вокруг астрономических наблюдений. Впрочем, Кабре не кичится всезнайством – если кто-то знает о существовании Альбана Берга, прекрасно, если нет – это не помешает получить удовольствие от текста. Главное в искусстве – утешение красотой, как это передано в «Я исповедуюсь»:
«И обе скрипки — Сториони и Тувенель — наполнили дом щемящей тоской, как если бы жизнь могла начаться заново, как если бы она могла дать им еще один шанс».
В том же романе герои поднимают классический вопрос Теодора Адорно – возможна ли поэзия после Освенцима?
«— [Правду] может передать только искусство, литературный вымысел, ведь он ближе всего к личному опыту.
— Слушай...
— Да. Поэзия после Освенцима необходимее, чем когда-либо».
Возможно, так Кабре отвечает на проблему зла в человеке. Если оно присуще нашей натуре, и мы обречены жить в мире, где его так много, ничего не остается, как осмыслить его – с помощью искусства. И сам Кабре не покладая рук работает на этом поприще.
Сила поросят
А что же кабанята? Кабаненок, достойный представитель последнего и необычайно короткого романа Жауме Кабре, – важный герой, без которого ничего бы не вышло. Без трогательных размышлений о Большой Печальной Свинье, проживающей на небе, также как без тоски Адриа Ардевола по оставившей его любимой, перед которой он и исповедуется в соответствующей книге, без шуток и мягкого юмора, встречающегося у Кабре, все его размышления о природе зла и силе искусства читать было бы очень тяжело, какими бы изобретательными они ни были. Но седоусый каталонец умеет быть не только умным, но и добрым, – а от этого не проигрывал ни один писатель.
«Через некоторое время тот же голос сказал, эти рассказы очень хороши. Выдумка в них или правда, они прекрасны. Все почти стихло, и, когда месяц выглянул из-за туч и осветил Поляну, Кабаненок не смог удержаться и поглядел туда, откуда шел умиротворенный голос. Никого там не было. Но радость Кабаненка была велика, хотя виду он и не подавал».
