Попробуйте изменить запрос
Сегодня, когда остались позади прижизненные полузапреты, отшумели скороспелые посмертные восхваления и наступил период культурной канонизации Владимира Высоцкого как всенародного барда и столь же всенародно любимого актера, становится очевидной уникальность его дарования, всегда существовавшего обособленно, не растворявшегося в изменчивом ходе времени и не переводимого на язык расхожих формул. Как ни парадоксально, эта верность себе сочеталась в личности Высоцкого с необыкновенной восприимчивостью к другим творческим голосам, к образному строю высокой поэзии и прозаизмам обыденной речи, с открытостью всевозможным стилям и жанрам, темам и настроениям, стихотворным размерам и лирическим амплуа. Обостренное – до оголения нервов – чувство жизненной и поэтической правды, абсолютный слух, отвергающий любую фальшивую интонацию, неимоверное разнообразие ролей, не сыгранных на сцене и в кино, но прожитых в песнях и стихах, – всю эту полифонию смыслов и образов вместили страницы настоящей книги.
«Он начал писать для узкого круга друзей, а пришел к самой широкой аудитории, пришел к предельному выражению себя, а выражать себя – значит добиваться наивысшего наслаждения… С годами он стал профессиональнее, исчезла юношеская словоохотливость, когда достаточно мелкого повода, чтобы родились стихи. Все стало подлинным – и страдание, и ненависть, и любовь», — Булат Окуджава
«Пожалуй, слово “сдержанность” лучше всего определяло Высоцкого, невидимого посторонним людям. На сцене театра или с гитарой он был сгустком раскаленной энергии, казалось, не знающей удержу и препон. А в общении с людьми был сдержан, собран, тактичен, терпелив. Причем надо понять, что это был человек с тонкой и остро чувствующей унижение структурой поэта, чтобы в должной мере оценить то напряжение и самодисциплину, которой требовала эта внешне чуть хладнокровная сдержанность», — Александр Митта
«Владимир Высоцкий страшно спешил. Будто предчувствуя свою короткую жизнь, он непрерывно сочинял, успев написать что-то около тысячи песен. Его редко занимала конструкция, на его ногах скорохода не висели пудовые ядра формы, часто он только намечал тему и стремглав летел к следующей... Он создал совершенно неповторимый жанр личности, имя которому – он сам и где равно и неразрывно присутствовали голос, гитара и стихи. Каждый из компонентов имел свои недостатки, но слившись вместе, как три кварка в атомном ядре, они делали этот жанр совершенно неразрываемым, уникальным…», — Юрий Визбор
Сегодня, когда остались позади прижизненные полузапреты, отшумели скороспелые посмертные восхваления...
ПодробнееСегодня, когда остались позади прижизненные полузапреты, отшумели скороспелые посмертные восхваления...
ПодробнееСегодня, когда остались позади прижизненные полузапреты, отшумели скороспелые посмертные восхваления...
Подробнее«Кушнер — один из лучших лирических поэтов ХХ века, и его имени суждено стоять в ряду имен, дорогих ...
ПодробнееЭдуард Багрицкий — крупнейший советский поэт поколения первых «революционных романтиков», которые пр...
ПодробнееЧарующая прелесть русского романса не оставляет равнодушным никого: романс не знает возрастных грани...
ПодробнееПолучите книгу в подарок за подписку
Нажимая на кнопку , я соглашаюсь на обработку и хранение моих персональных данных