«Вы хотите сказать, что у жизни нет единственного решения?»
История Эрика-Эмманюэля Шмитта началась в марте 1960 года, в предместье Лиона – будущий писатель родился в семье двух учителей физкультуры. С юных лет мальчик задавался недетскими вопросами: почему жизнь обязательно кончается? что он делает на этой Земле?
Когда ему было 10 лет, отец погасил в комнате свет, взял карманный фонарик, глобус и принялся объяснять устройство Солнечной системы, но вместо вопросов о космосе услышал от сына: «А где же бог?» Отец, который всегда был атеистом, растерялся и ответил: «Ты знаешь, я его здесь не вижу». Позднее Эрик-Эмманюэль будет вспоминать этот разговор: «Мне очень хотелось бы вернуться в тот вечер, чтобы продолжить нашу беседу». Доступным только писателям способом он это сделал через одного из своих персонажей.
Оскару десять лет, он неизлечимо болен раком, и он пишет письма Богу. В них мальчик задает вопросы, на которые Шмитт искал ответы с детства. Когда он взялся за столь «неудобную» тему, друзья назвали его безумцем: разве найдется читатель у повести об умирающем ребенке? Читатель нашелся, и не один: книга «Оскар и Розовая Дама» была переведена на 35 языков, обрела множество театральных постановок и одну экранизацию.
«Оскар и Розовая Дама» входит в сборник «Цикл Незримого». Это семь повестей, в каждой из которых герои — чаще всего именно дети — познают мир через веру, не важно, буддизм это, христианство, ислам или иудаизм. Шмитт пытается поговорить с тем мальчиком, каким он был сам, и задает сложные, определяющие существование и не имеющие однозначных ответов вопросы.
«Человек – это рыба, выброшенная в космос без воды»
Подростком Эрик-Эмманюэль играл на фортепиано и мечтал стать композитором, но мечта со временем меркла от осознания бессмысленности всего вокруг. У него появилась неприязнь к своей внешности: он не выносил зеркал, потому что не мог соотнести то, как выглядит, со своим внутренним миром. В 15 лет Эрик-Эмманюэль погрузился в депрессию и начал думать о самоубийстве.
Спасение пришло через музыку. Учитель привел юношу на репетицию «Женитьбы Фигаро», и красота оперы перевернула мировоззрение подростка, помогла пережить мрачный период. Через произведения Моцарта будущий писатель пришел к принятию страдания, к тому, что печаль и грусть тоже могут быть прекрасны — а значит, их можно полюбить.
Моцарт вообще стал для Эрика-Эмманюэля очень близким композитором. В середине 90-х он переработал французскую версию либретто все той же «Женитьбы Фигаро», а в 2005 году выпустил книгу «Моя жизнь с Моцартом», где в воображаемой переписке обсуждал с великим австрийцем место музыки в философии и в жизни человека.
«Все мы несем в себе несколько личностей»
В одном из интервью Шмитт однажды признается, что желание стать писателем зародилось у него еще в 16 лет, но он не ощущал достаточной смелости. Проблема выбора волнует его всю жизнь.
В романе «Другая судьба» Шмитт дал волю воображению и задал вопрос: каким бы стал мир, если бы Адольфа Гитлера приняли в художественную академию? В книге две параллельно развивающиеся линии с одним и тем же героем — закомплексованным парнишкой, у которого было несчастное детство. В первом случае он поставит мир на грань катастрофы, а в другом — станет великим художником и умрет в почтенном возрасте в кругу семьи. И снова вопрос: судьба каждого человека — дело слепого случая или результат выбора?
Философские размышления о собственном пути привели Эрика-Эмманюэля к решению: познать мир, прежде чем нести людям это знание через искусство. И молодой человек начал изучать философию.
«Только Бог имеет право разбудить меня»
До 30 лет Эрик-Эмманюэль писал неохотно. Ему не нравился результат, он жаловался на собственную лень. Успех ждал его пока лишь на философском поприще. Он преподавал в Савойском университете и написал несколько небольших литературных произведений.
Работы начинающего писателя заметил режиссер Жерар Верже. Он позвонил 28-летнему Шмитту и предложил взяться за сценарий к фильму о Шарле де Фуко — отшельнике, священнике и исследователе Африки, который жил среди туарегов более 16 лет. Эрик-Эмманюэль загорелся идеей, и они вдвоем отправились в Сахару, в экспедицию по следам монаха.
Первые дни прошли хорошо: Шмитт общался с другими путешественниками, спорил с учеными и верующими, отстаивал философский взгляд на мир. Но за два дня до окончания поездки писатель отстал от группы и потерялся в пустыне. Чтобы пережить ночь — после захода солнца в Сахаре наступает невыносимый холод, — ему пришлось закопаться в песок. И там, страдая от страха, голода и обезвоживания, лежа под звездами, Эрик-Эмманюэль родился во второй раз.
Откровение, пережитое под небом Африки, он потом опишет в единственной автобиографической книге «Ночь огня» и расскажет читателям, как в ту ночь он ощутил связь со Вселенной, впервые в жизни поверил в Бога и наутро проснулся человеком, который нашел свой путь и узнал свое предназначение.
Судьба оказалась благосклонной: Шмитту удалось воссоединиться с группой на следующий вечер. А по возвращении домой он почувствовал, что готов к переменам — и начал активно писать.
Реальность сталкивается с мистическим опытом не только в жизни, но и в произведениях Шмитта. В его книгах нет фантастики, но часто ощущается легкое присутствие внеземных сил — добрых, дружественных человеку, дающих мудрость и радость. Он нередко пишет о религии, но с позиции светского человека, поэтому главным посылом становится не вера как таковая, а гуманизм.
«Где-то ждет меня мое истинное лицо»
В многочисленных интервью, да и в книгах Шмитт признается: даже после мирового признания он переживает, что успех может оказаться ошибкой. В нем по-прежнему словно живут два человека: один получает наслаждение от жизни, активной работы, от постоянных поездок и встреч; второй — это философ, ищущий и подвергающий сомнению каждую мысль, каждое утверждение, не знающий душевного покоя.
В таком состоянии постоянного поиска живет герой романа «Улисс из Багдада». Молодой человек Саад Саад бежит из Ирака от хаоса, посеянного режимом Саддама Хусейна и освободительной войной, развязанной американцами. Бежит к своей мечте — в Англию, и его полный препятствий путь похож на странствия Одиссея, возвращающегося в Итаку. Словами Саада Саада Шмитт говорит о человечности, а в конечном счете и о любви, ведь настоящая любовь — то немногое, в чем невозможно разочароваться.
Собственную Итаку Эрик-Эмманюэль обрел в Бельгии, где он живет в небольшом замке вместе с любимыми собаками. Именно здесь ему удается достичь гармонии, к которой он стремился всю жизнь. В 2008-м году писатель получил бельгийское гражданство, а в 2012-м выпустил книгу «Попугаи с площади Ареццо», действие которой разворачивается в Брюсселе.
В ней пятнадцать сюжетных линий и всего одна завязка. «Просто знай, что я тебя люблю. Подпись: ты угадаешь кто», – такое письмо получают несколько жителей бельгийской столицы. Анонимное послание приводит героев к надеждам и разочарованиям, но финал оборачивается гимном любви во всех ее проявлениях: любви романтичной и страстной, любви к родителям и детям, любви к самому себе.
Критики порой сравнивают Шмитта с Сент-Экзюпери, в то время как он сам признается, что ему было бы приятно считать себя внебрачным сыном Мольера и Сартра. Он убежден, что философия — вокруг каждого человека: ее не нужно прятать за высокопарными фразами и сложными текстами, она должна жить в виде сказок, пьес, диалогов. Философ обязан уметь смешивать смешное с серьезным, ведь только тогда удастся нащупать ответ на главный вопрос, озвученный тем самым Оскаром: «Для жизни нет иного решения, чем просто жить».
