Республика Карелия, расположенная на северо-западе России, на самой границе с Финляндией, – не только земля тысячи озер и заповедных лесов, славящаяся своей красотой, но и средоточие древней культуры. Карелы приняли православие только в XIII веке, когда их подчинил Великий Новгород, до этого их народ веками придерживался традиционных языческих верований. Главным источником современных знаний об этих верованиях служат рунические песни (руны), хранящие рассказы о сотворении мира, богах и героях. Возможно, вы слышали о «Калевале» – поэтическом эпосе, что повествует о вещем рунопевце Вяйнемёйнене, кузнеце Ильмаринене, беспечном Лемминкяйнене, их странствиях, ошибках и подвигах в волшебной стране.
«Калевала» – эпос карело-финский, мифологические миры двух народов-соседей сложно отделить друг от друга. Произведение это, хоть и передает дух языческих рун, создано в XIX веке финским лингвистом-фольклористом Элиасом Лённротом. В своих экспедициях он встречался с карельскими сказителями, бережно записывал спетые ими руны, а затем объединил в поэму. Окончательный вариант ее был опубликован в 1849 году. Сложно переоценить вклад Лённрота в сохранение легенд и верований Северо-Запада – и все же «Калевалой» мифология Карелии не исчерпывается.
Старше эпоса
Татьяна Бердашева, научный сотрудник музея-заповедника «Кижи» и Национального музея Карелии, в своей книге опирается на так называемые списки Агриколы. Просветитель и священник Микаэль Агрикола в 1551 году, за три века до создания «Калевалы», перевел на финский Псалтырь, а в предисловии строго осудил «ложных богов», которым поклонялись финны и карелы, подробно их перечислив. «Верили пням, звездам и луне, и всему, что неизвестно мне», – так подытоживал священник воззрения своих темных соплеменников. Вероятно, благочестивый просветитель Агрикола хотел бы, чтобы языческие духи и божества вовсе исчезли из памяти христиан, но ученым будущего его увещевания очень помогли восстановить образы этих фантастических существ.
Языческие божества у Агриколы разделены на два списка – карельский и финский, хотя, как уже говорилось выше, верования карелов и финнов тесно переплетены и граница между ними условна. Книга Бердашевой подробно рассказывает обо всех двенадцати героях «карельского списка» (в качестве источников задействован не только Агрикола, но и множество более поздних исследований), а рисунки Екатерины Демаковой показывают, как жители Северо-Запада могли видеть лесных, морских, сельских богов, духов и зверей, с которыми делили землю. Конечно, спустя столько веков трудно сказать, насколько точны эти стилизации, но в красоте им точно не откажешь: все боги от громовержца Укко до скромного покровителя охоты на белок Хиттаванина предстают на страницах книги как живые.
Господа урожая
Сюжетные мифы о богах, к каким мы привыкли по античности или скандинавскому канону – когда Гефест ревнует Афродиту к Аресу, а Тор с Локи отправляются в страну великанов Йотунхейм, – в «Карельских богах» практически отсутствуют. Такие истории либо описаны в «Калевале» (а ее героев Микаэль Агрикола относил все-таки к «финскому списку»), либо не сохранились. Татьяна Бердашева в основном концентрируется на верованиях и традициях, связанных с тем или иным легендарным именем, делает акцент на бытовом восприятии богов. Впрочем, повествование остается захватывающим. Здесь есть место и размышлениям о силах природы, и запутанным детективным историям (как проникло то или иное имя в карельские легенды, не скрывается ли за ним образ христианского святого?), и диковатому хоррору, как это часто бывает с фольклором.
В 1888–1889 годах финский исследователь Хейкки Мериляйнен (1847–1939) побывал в деревнях Оланга и Большеозеро на севере Карелии и зафиксировал ритуалы, проводимые для того, чтобы вернуть украденное имущество. Один из обрядов включал в себя следующее: нужно было взять три пальца с левой руки умершего (один сразу вернуть, чтобы покойник не заметил нехватки), добавить немного земли и веток с кладбища. На следах преступника развести костер и при помощи пальцев мертвеца подбрасывать в огонь ветки и кладбищенскую землю. Это делалось для вызова девы-искры Кипинятяр, которая должна была запугать вора и заставить его вернуть украденное.
По «Карельским богам» легко понять, как близки были карелы к природе и как мечтали ее умилостивить – неудивительно, если помнить, насколько суров их красивый край зимой и как много зависело от успешной охоты и удачного урожая. В книге можно встретить покровителей ржи, овса и ячменя, бога-зайца, бога-белку, а также абсолютную суперзвезду иллюстрированного издания – бога-репу Эгряса (на самом деле он отвечал еще за горох, капусту, лён и коноплю).
Для подробного рассказа о каждом из мифологических существ лучше ознакомиться с книгой целиком, но по этому тексту мы можем узнать некоторых из них, понять, чем они были сильны, важны – а кто-то и опасен.
Хийси
Хийси – один из ключевых богов Карелии, властелин лесов, грозный великан, который и в «Калевале», и в прочих источниках предстает то злым духом, то доброжелательным спутником. Неудивительно, учитывая значение лесов для карелов: они были и укрытием, и источником опасности, и природной сокровищницей. «Лесной Хийси – косоглазый, без век. Глаза очень большие, а бороды почти нет», – так описывали его внешность в деревушке Катошлампи, но это лишь один из множества вариантов. Хийси то и дело меняет обличья, может обратиться диким зверем, вороном, ребенком, иногда заманивает в лес и путает дорогу, да так, что не каждый выйдет живым, а иногда, наоборот, выгоняет из леса тех, кому там быть не положено.
Хийси и хозяин леса, и сам лес, и господин мифической земли Хийтола, откуда смертному не так-то просто выбраться. Его сопровождает целая свита магических зверей: лось и конь, пес и кошка, и все они – духи, причем далеко не всегда безвредные. Осторожным надо было быть карелу с Хийси и его приспешниками, если хотел остаться в живых.
Веден-эмэ
Как и Хийси, Веден-эмэ («Мать воды», другое ее имя – Велламо) считали то богиней, то халтиа, то есть духом, правившим определенным местом. Ее вотчина – озера и реки, появляется она в образе полудевы-полурыбы, хотя в других источниках ее описывают просто как очень красивую женщину с белоснежным телом, «владычицу с тростниковой грудью». Мифология хранит многие сюжеты о том, как Велламо увлекала мужчин в подводные миры, а иногда, напротив, выбиралась из глубин и жила со смертными – но всякий раз возвращалась, потому что слишком тосковала по своим подводным чертогам.
Вода – стихия непредсказуемая, поэтому карелы вели себя с ней очень осторожно, стараясь задобрить Веден-эмэ. Шуметь или сорить у реки или озера не дозволялось никому, а чтобы умилостивить водную богиню и ее мужа Ахти, который иногда оборачивался щукой, рыбакам полагалось принести в дар хлеб, монету или первую пойманную рыбу.
Укко
Могучий бог Укко управляет грозой, ветром и дождем, от него зависят урожаи и климат. История Карелии не знала языческого бога сильнее; говорили, что и весь мир был создан не без его участия. Некогда, мол, именно Укко вызвал бурю и поднял со дна моря ил, который стал сушей и сформировал землю, – а до этого не было ничего, кроме морской пучины. Укко до сих пор косвенно поминают карелы и финны: ukkonen по-фински – «гром». Конечно, в образе бога-громовержца можно найти немало общего с античным Зевсом-Юпитером, славянским Перуном или скандинавским Тором. У Укко даже есть собственный молот (по другой версии – топор).
Впрочем, в скандинавском пантеоне Укко отождествляют не только с Тором, но и с Фрейром, богом плодородия. По окончании весеннего сева карелы чествовали Укко, пили из посвященной ему чаши и молили о щедром урожае. Спустя много веков сложно установить, где заканчивались «полномочия» Укко (так, неясно, верили ли карелы в его супругу, богиню земного плодородия Рауни, или на самом деле это лишь женская вариация того же божества), но очевидно, что карелы почитали его едва ли не выше всех богов: без плодородия не было жизни.
Пеллонпекко
Имя Пеллонпекко означает «полевой Петр», и один из исследователей карело-финского фольклора Мартти Хаавио полагал, что культ этого бога-духа, покровительствующего ячменю, а также пиву – основному алкогольному напитку суровых северных земель, где неприхотливый ячмень растет, а виноград нет, – связан, как ни странно, с христианским апостолом, святым Петром. Поскольку карелы хранили верность своим традиционным верованиям и во времена, когда христианство уже широко распространилось по Европе, культ святых проникал в мифологию и влиял на восприятие языческих божеств.
Так или иначе, Пеллонпекко, или просто Пекка, в Карелии славился еще и как создатель подсеки – способа очистки земель под пашню путем выжигания леса. Зола удобрила землю, Пекка засеял поле ячменем, а позже, когда пришло время собирать урожай, велел часть ячменя отправить на солод, чтобы сварить пиво. Благодарны ему были карелы! Мифы о богах, покровительствующих той или иной сельхозкультуре, показывают, как укоренен был этот народ на своей земле, где живет до сих пор – пусть и осталось сегодня карелов не так много.
