Попробуйте изменить запрос
В книгу вошло основное собрание лирических стихотворений Марины Цветаевой, а также поэмы, написанные в разные годы жизни, в числе которых шедевры русской любовной поэзии: «Поэма Горы» и «Поэма Конца». «Наряду с Анной Ахматовой, Марина Цветаева занимает… первенствующее место среди русских поэтесс», — писал в 1921 году К. Бальмонт. «Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта», – спустя полвека отзывался о ней Иосиф Бродский. Однако в пылу литературных и политических баталий уникальность и масштаб ее поэтического дара не всегда могли оценить современники – как в советской Москве, так и в «русском» Париже. Тем не менее, наперекор непониманию и одиночеству, одна «за всех» и одна «противу всех», Цветаева поистине стала «вождем своей судьбы» (как писала о ней Белла Ахмадулина) и заняла одно из главных мест в ряду великих поэтов ХХ века.
Издание снабжено примечаниями, а также вступительной статьей Ю. В. Малковой.
«Судьба одарила Марину Цветаеву завидным и редким даром: песенным. Пожалуй, ни один из ныне живущих поэтов не обладает в такой степени, как она, подлинной музыкальностью…», — Владислав Ходасевич
«Наряду с Анной Ахматовой, Марина Цветаева занимает… первенствующее место среди русских поэтесс. Ее своеобразный стих, полная внутренняя свобода, лирическая сила, неподдельная искренность и настоящая женственность настроений — качества, никогда ей не изменяющие», — Константин Бальмонт
«Раскрываешь ее книгу: как тесно, как жестко! Но не оторвешься — прочтешь еще и еще раз, и за недосказанными строками — словами — сквозь стиснутые зубы — начинает чудиться то синий, то багровый свет пожара ее души», — Павел Антокольский
«…Цветаева — максималист, и вектор ее душевных движений заранее известен. Тем не менее, назвать Цветаеву поэтом крайностей нельзя хотя бы потому, что крайность (дедуктивная, эмоциональная, лингвистическая) — это всего лишь место, где для нее стихотворение начинается. «Жизнь прожить — не поле перейти» или «Одиссей возвратился, пространством и временем полный» у Цветаевой никогда бы концовками не оказались: стихотворение начиналось бы с этих строк. Цветаева — поэт крайностей только в том смысле, что «крайность» для нее не столько конец познанного мира, сколько начало непознаваемого», — Иосиф Бродский. «Об одном стихотворении»
«…Страдание и гибель — лишь часть судьбы Цветаевой, совершенной дважды: безукоризненное исполнение жизненной трагедии и безукоризненное воплощение каждого мига этой трагедии, ставшее драгоценной добычей нашего знания и существования. В этой прибыли нет изъянов, она загадочно абсолютна, и в этом смысле судьба Цветаевой — одна из счастливейших в русской словесности. Сам по себе образ рока более вял, чем образ Цветаевой, она была вождь своей судьбы, воинство ее ума и духа следовало за этим вождем, охраняя не поэта, а его дар — свыше — нам…», — Белла Ахмадулина. «Божьей милостью»
Марина Цветаева не принадлежала ни к одной поэтической школе, не признавала литературных влияний – т...
ПодробнееМягкая обложка
«Ветреный век мы застали, Лира!» — восклицает Марина Цветаева в одном из своих стихотворений. Какой ...
Подробнее«Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта», – сказал о Марине Цветаевой Иосиф Бродский. Не забот...
ПодробнееНаряду с Анной Ахматовой, Марина Цветаева занимает первенствующее место среди русских поэтесс. Её св...
ПодробнееМарина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великий русский поэт Серебряного века, прозаик, переводчица. Автор сборников стихов «Вечерний альбом», «Версты», «Лебединый стан», «Разлука», «Ремесло», целого ряда драматических произведений, замечательных эссе («Живое о живом», «Пленный дух», «Мой Пушкин» и многих других).
Получите книгу в подарок за подписку
Нажимая на кнопку , я соглашаюсь на обработку и хранение моих персональных данных