Когда европейские столицы объявляли очередной открытый город, была, оставалась тайная надежда: у Гитлера впереди еще Советский Союз. И Париж это знал. А вот Москва, Ленинград, Сталинград знали, что они, может быть, последняя надежда планеты...
Человек способен на многое, на очень многое, но как это горько, что жизнь снова и снова требует от него немыслимых жертв.